«Каждый день на всевозможные носители и оборудование в личных целях записываются тысячи фильмов и музыкальных произведений. Но не стоит забывать, что все они созданы трудом многих людей, которые имеют право получать вознаграждение за копирование результатов их творческого труда». Таково основное кредо Российского Союза правообладателей, высказанное его президентом Никитой Михалковым. Корреспондент «Культуры» встретился с выдающимся режиссером, чтобы расспросить об основных направлениях деятельности возглавляемой им организации.культура: Как родилась идея защиты интеллектуальной собственности правообладателей? Каковы были предпосылки?
Михалков: В нашем обществе существует довольно большая несправедливость, связанная с тем, что авторы и исполнители, чьи произведения активно используются, ничего не получают. Это стало своего рода «доброй традицией», которая, в известной степени, развратила пользователей: сами они никакой ответственности не несут, а авторы теряют полагающееся им вознаграждение. Была предпринята попытка все это урегулировать, консолидировать и привести к общему знаменателю — таким образом, чтобы ответственные люди помогали авторам получать причитающиеся им выплаты. Желающих заниматься этим возникло много, однако большинство думало не столько об авторах и исполнителях, сколько о тех возможностях, которые перед ними открываются. Для нас же принципиально важным представлялось сделать все совершенно прозрачно, открыто. Провели собрание, на котором был принят Устав, разработаны основополагающие принципы деятельности. На роль председателя была предложена моя кандидатура, ее поддержали единогласно. Свою задачу я вижу в том, чтобы все это носило цивилизованный характер, а главное — делалось справедливо.
Конечно, не бывает так, чтобы все остались довольны. Порой кому-то кажется, будто он получает недостаточно, обойден вниманием. Но каждое решение имеет законную основу, все подтверждено документами. Некоторые люди очень наивно, несправедливо, а иногда и заведомо клеветнически считают, что создание РСП — это либо моя инициатива, либо чья-то еще личная заинтересованность. Почему-то никто из этих людей не удосужился поинтересоваться требованиями закона, Гражданского кодекса РФ. А существование и деятельность РСП — это именно требование закона. Более того, задолго до его вступления в силу у нас аналогичные системы защиты правообладателей много лет успешно работали в подавляющем большинстве цивилизованных стран.
Закон имеет под собой как сугубо юридическую, так и защитительную основу. И за его невыполнение придется нести серьезную ответственность, вплоть до уголовной. Для меня это гарантия того, что люди, которых мы уважаем, доверившие нам такую ответственность (за что я им очень благодарен), будут уверены: что заработали, заслужили — то и должны получить.
культура: А почему столь правильное и благородное начинание в принципе может встречать неприятие со стороны некоторых СМИ, иных частных лиц, и даже, в отдельных случаях, самих правообладателей?
Михалков: У нас в армии была не совсем приличная, зато крайне выразительная поговорка: «В чужих руках всегда толще»... Бытует ведь мнение: «Скажи мне, где ты работаешь, и я скажу, что ты воруешь». Люди, которые пытаются нас опорочить, меряют других по себе. Они думают не о целесообразности и пользе дела, а о том, как сами, заняв это место, использовали бы его в личных корыстных целях. Мысль о том, что кто-то просто не способен воровать у товарищей, им в голову не приходит.
культура: То есть, налицо банальная человеческая зависть?
Михалков: Да. Зависть, которая является двигателем всякого зла. В нашем обществе этот двигатель, к сожалению, очень мощный.
культура: Почему замечательная идея — компенсировать творцам их труд — обрела осязаемые формы лишь два с лишним года назад (14 октября 2010 года деятельность РСП была узаконена Гражданским кодексом Российской Федерации и постановлением Правительства РФ «О вознаграждении за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях» — «Культура»)? Что мешало обратить внимание на проблему раньше? Какие существовали препоны?
Михалков: Дело в том, что я как раз два года назад и пришел в эту структуру. Меня пригласил занимавшийся тогда данной проблемой Сергей Федотов (ныне генеральный директор Российского Союза правообладателей, Российского Авторского общества, а также член Совета Всероссийской Организации интеллектуальной собственности — «Культура»). Он подробнейшим образом обрисовал мне смысл, значение и механизм создаваемой организации, и для меня стало очевидно, что это преемник старого доброго советского ВААПа, Всесоюзного Агентства по авторским правам, которое долго и успешно работало во благо отечественных творцов.
Посмотрев соответствующие бумаги и услышав веские доводы, я понял, что дело нужное, важное, и решил попробовать. Но у нас бы никогда ничего не получилось, если бы не было доверия к нам наших коллег, товарищей, тех правообладателей, кто доверил нам собственное благополучие. А их, поверьте, множество. В этом списке — ярчайшие представители творческих профессий, чьи имена составляют честь и славу российской культуры. Достаточно назвать Александру Пахмутову, Николая Добронравова, Андрея Эшпая, Эдуарда Артемьева, Юрия Башмета, Владимира Хотиненко...
Кстати, хотелось бы напомнить нашим оппонентам, что право на эту деятельность мы получили не благодаря административному ресурсу. Мы выиграли это право по конкурсу, в честной и тяжелой борьбе. Возможно, свою роль сыграло еще и то обстоятельство, что ни у кого, кроме нас, нет такой мощной, разветвленной сети в регионах. Что, на мой взгляд, очень важно, ибо гарантирует права людей, работающих вдалеке от центра.
культура: Существует много людей, сочиняющих музыку и пытающихся делать кино, — и не исключено, что в ряде случаев эти произведения достойны быть услышанными широкой аудиторией, но о них никто не знает. Кого следует считать автором и исполнителем? Возможно ли начинающему творцу зарегистрировать свои права в РСП, если его вещи, в силу разных причин, известны только очень узкому кругу людей? Или для этого необходимо быть уже известным и состоявшимся в профессии человеком?
Михалков: Одной из задач РСП как раз и является попытка помогать тем, кто только начинает свою деятельность, защищать их права. Наша работа не связана исключительно с теми, кто уже достаточно знаменит, а их произведения пользуются большой известностью, позволяющей получать отчисления. Человек может прийти к нам, зарегистрироваться, и соответствующие службы будут им заниматься.
культура: Интеллектуальная собственность — тонкая материя. Ведь есть великие кинокартины и прекрасная музыка, а есть самопальные, сделанные, что называется, «на колене», фильмы и наспех состряпанная при помощи компьютерной «мышки» музычка. Где проходит грань между подлинным искусством, которое должно быть вознаграждено, и любительщиной, имеющей целью срубить бабла? С подобными «кустарями», наверно, тоже надо как-то бороться, равно как и со злостными неплательщиками?
Михалков: Данный аспект в нашу компетенцию не входит. Мы не можем выполнять редакторские функции. Это ведь сугубо вкусовая вещь: как писал Островский, «один любит арбуз, а другой свиной хрящик». «Мышкой» или «не мышкой» сделано, для нас не должно иметь значения. Если человек пользуется той популярностью, которая позволяет ему, защищая свои права, получать отчисления от исполнения собственных произведений, то наша задача — помогать ему в этом. Мы не в праве рассуждать таким образом: дескать, нам не нравится ваша музыка, и поэтому, несмотря на то, что вы должны получить деньги, отдадим их тому, кто нам нравится.
А вот состояние вкуса общества в целом — это проблема более серьезная, глубинная. Я бы приравнял ее к вопросам национальной безопасности России.
культура: Известно, что, помимо своих основных функций, РСП, на базе Национального фонда поддержки правообладателей, осуществляет общественную и благотворительную деятельность.
Михалков: Об этом говорить еще рано — мы лишь начинаем набирать обороты. Но мы планируем активно заниматься благотворительностью, и эта деятельность опять же будет абсолютно прозрачна. На данный момент уже помогли Министерству культуры приобрести архив Андрея Тарковского. Это было очень важно, потому что, если бы он ушел за границу, то неизвестно, где бы в итоге оказался. По-моему, кстати, его хотел купить Ларс фон Триер. Но наследие вернулось в Россию и будет размещено в городе Юрьевец, в доме-музее Тарковского.
Также у нас есть определенные идеи с молодежными фестивалями, всевозможными форумами, но до тех пор, пока мы четко не понимаем, чем располагаем, очень трудно планировать деятельность фонда.
культура: Есть ли у РСП какая-то базовая стратегия развития, определенные планы на будущее?
Михалков: Главным для нас является следующее: своей деятельностью дать понять людям, что существование таких организаций необходимо. Если общество все время будет жить мыслью о том, что кто-то частным образом собирает в свой карман деньги, мы станем заложниками развращающей лжи. В конце концов, всегда можно опровергнуть клевету с фактами в руках, продемонстрировать очевидные результаты. Но в атмосфере недоверия и зависти порой просто опускаются руки. Зачем мне всем этим заниматься, если так или иначе я вынужден выслушивать упреки и подозрения в свой адрес: мол, сам придумал, для себя собираю, и все в таком духе... Более того, это унижает не только нас, но и наших коллег, правообладателей. Поскольку они избирают свое руководство открытым голосованием, это их свободное волеизъявление, а не указка откуда-то сверху. Нужно уважать их точку зрения, а не отметать ее огульно, походя навешивая воровские ярлыки на тех, кого они избрали.
Основную нашу задачу мы видим в том, чтобы отладить надежный механизм. Который будет бесперебойно работать — вне зависимости от того, кто им руководит. Как хорошие часы на любой руке. Это и должно стать залогом всесторонней защиты законных прав всех российских авторов.
