Систему третейских судов в России реформируют. Эксперты признали, что идея создания альтернативной формы судопроизводства, которая бы укрепляла институты гражданского общества в нашей стране, себя не оправдала, а как раз наоборот – спровоцировала недоверие. После принятия одноименного закона один за другим начали появляться фиктивные третейские суды, зачастую созданные стихийно - под конкретные споры. И сферу недвижимости, как одну из самых высоко рискованных, это не могло не затронуть. История помнит немало случаев, когда мнимые арбитры признавали право собственности на имущество за теми, кому оно в принципе принадлежать не могло. О том, как третейские суды обманывают владельцев недвижимости, в настоящей статье адвоката Олега Сухова.
«Третейские» мошенники
Волна таких нарушений накрыла столицу в начале 2000-х годов. Когда закон «О третейских судах» буквально развязал руки непорядочным маклерам, любой спор, мешающий регистрации сделки, пытались решить в наспех созданном третейском суде, где в роли председательствующего был сам риелтор. Таким образом, «коллегия аферистов» могла удовлетворить иск об отчуждении недвижимости, получении доли в наследстве, признании права собственности и т.д. Решения выносились огульно, с третейской оговоркой о том, что оно окончательное и не подлежит пересмотру. Однако, мало кто из пострадавших истцов вовремя задался вопросом об их исполнении. Позже регистрационные органы эти сделки не признавали, а федеральные суды выносили определения о признании прав собственности недействительными.
Такое же «третейское прикрытие» действовало в 2014 году в городе Печора Республики Коми. Однако, на этот раз правоохранительные органы квалифицировали его, как мошенничество, а участники понесли условное наказание. В течение трех лет граждане, которые называли себя председателем и судьей местного Третейского суда, намеренно вводили в заблуждение людей. Они выносили незаконные решения в интересах тех, кто обращался в суд и оплачивал его услуги. «Правда, о том, что эти вердикты не имеют никакой юридической силы, истцам, естественно, ничего не говорили», - говорит адвокат Олег Сухов. Так, аферисты разыгрывали судейские спектакли и признавали незаконными договоры дарения, сделки купли-продажи, выселяли жильцов из квартир, объявляли людей без вести пропавшими. В общей сложности им удалось обмануть 24 человека.
Сомнительные решения
В обзоре судебной практики можно найти и свежие примеры того, как вполне легальные третейские суды выносят сомнительные решения, которые федеральные суды тут же признают неправомерными.
Так, один из московских заемщиков чуть было не лишился своего единственного жилья. Вопреки закону третейское разбирательство проходило без участия ответчика. Его даже не потрудились уведомить об этом. О судебном решении, по которому половина доли в его праве общей долевой собственности на квартиру переходит истцу, он узнал, получив копию решения. При этом в договоре о залоге недвижимости была прописана третейская оговорка, по которой оспорить решение третейского суда якобы невозможно.
Однако Измайловский районный суд города Москвы отказал взыскателю в выдаче листа на принудительное исполнение решения третейского суда. Во внимание были приняты доводы и возражения должника о том, что в противовес требованиям статьи 9 закона «О третейских судах в РФ» дело рассматривалось одним судьей, то есть единолично тогда, как в процессе должны были участвовать не менее трех человек. Кроме того, суд обосновал свое решение, ссылаясь на позицию федерального законодательства, согласно которой любые вопросы, связанные с признанием права собственности на недвижимое имущество, являются публично-правовыми спорами и не подлежат рассмотрению третейскими судами, - резюмирует адвокат Сухов. Таким образом, суд общей юрисдикции признал решение третейского незаконным и необоснованным.
Явные признаки нарушения закона при признании права собственности на жилой дом усмотрел Верховный суд Республики Саха (Якутия) в 2013 году. Вопреки требованиям о том, что только федеральные суды могут выносить решения по имущественным вопросам, касающимся приобретения или утраты права собственности на недвижимость, истец все же обратился в третейский суд. Естественно иск был удовлетворен, но ответчик не спешил исполнять требования, а суд высшей инстанции отказался выдать лист на принудительное исполнение, чем поставил под сомнение правомерность решения третейского суда и определил, что оно нарушает основополагающие принципы российского права.
Рассмотрение дел в государственных судах
Впрочем, результаты рассмотрения аналогичных исков в гражданских судах, даже если не удовлетворят обе стороны, то хотя бы не вызовут сомнений в легитимности вынесенных решений. Однако судебная практика по имущественным спорам, в том числе, и о взыскании залоговой недвижимости, далеко неоднозначна, - уверяет адвокат Олег Сухов. Известны случаи, когда в рамках одного дела, в единой цепочке апелляционных рассмотрений встречаются прямо противоположные определения.
Так, в Краснодаре один из кредитных потребительских кооперативов обратился в суд с иском к должнику о взыскании долга по договору займа, процентов по нему, а также с претензией на залоговую недвижимость. Кредитор утверждал, что заемщик в установленный срок долг не погасил. Однако Первомайский районный суд города Краснодара требования истца не удовлетворил и пришел к выводу, что все финансовые обязательства ответчиком были исполнены. Кооператив, в свою очередь, оспорил решение районного суда в краевом, и успешно. Судебная коллегия по гражданским делам определение суда первой инстанции отменила, а требования кредитора признала правомерными. Краснодарский краевой суд в порядке уже кассационного обжалования такую позицию нашел обоснованной и никаких нарушений процессуального права не увидел.
Столь противоречивая судебная практика может говорить о том, что и федеральные суды при рассмотрении такой сложной категории дел, как имущественные споры, вольны трактовать закон по-разному. Но государственной судебной системе рядовые граждане сегодня склонны доверять куда больше, чем альтернативной, успевшей за десятилетие прирасти криминальными элементами. Хотя в разрезе «третейской» реформы многие процессуальные вопросы, возможно, удастся упорядочить. Некоторые эксперты пророчат институту третейских судов «огосударствление», уравнение его с «арбитражем», что, несомненно, повысит компетентность арбитров, а также избавит систему от незаконных схем отчуждения имущества и вернет к ней доверие.
